Главная » Архив материалов
Константин Яковлевич Листов (1900–1983) – советский композитор, автор более 800 песен, оперетт, музыки к спектаклям. Родился 19 сентября (2 октября) 1900 года в Одессе в еврейской семье. Родители были артистами цирка (отец – гимнаст, мать – балерина) и семья часто переезжала с места на место. С пятилетнего возраста учился музыке (на мандолине) и сам выступал на арене. С детства полюбил море; позднее он много песен посвятил морю и морякам. В 1917 году окончил музыкальное училище Русского музыкального общества в Царицыне. В 1918–1919 годах служил в 32-м пулемётном полку РККА, участвовал в боях на Царицынском фронте; в это же время его отец был военкомом пулемётного полка, а мать – военным комиссаром госпиталя. В 1919 году был направлен руководством реввоенсовета Десятой армии на учёбу в Саратовской консерватории по классу фортепиано и композиции И. А. Розенберга и Л. М. Рудольфа; окончил консерваторию в 1922 году. Одновременно работал пианистом и дирижёром в Саратовском театре миниатюр. В 1923 году переехал в Москву, работает в театре при Всероссийском Пролеткульте, пишет музыку к спектаклям. С 1925 года – музыкальный руководитель одного из театров «Синяя блуза». С 1934 года – музыкальный руководитель и дирижёр Театра обозрений Дома печати. Написал музыку к нескольким спектаклям театра. С 1930-х годов началась слава Листова как первоклассного композитора-песенника. Он был также великолепным пианистом, выступал с концертами. С 1938 года был дирижёром в Московском театре оперетты. В годы войны – музыкальный консультант Главного политуправления ВМФ. Умер 6 сентября 1983 года. Похоронен в Москве на Кунцевском кладбище. Всего Константин Листов создал более 800 песен. Они отличаются яркой мелодичностью, задушевным лиризмом. В 1930-е годы большой популярностью пользовались песни: «В парке Чаир», стихи Павла Арского; «Гренада», стихи Михаила Светлова; «Думка» (её проникновенно пел Сергей Лемешев); «Песня о тачанке», стихи Михаила Рудермана; «Если любишь», стихи Льва Ошанина В военные годы Листов служил музыкальным консультантом Политуправления Военно-Морского Флота. Среди написанных им песен всенародно любимой стала песня на стихи А. А. Суркова «В землянке» (1942). В послевоенные годы появились новые замечательные песни Листова: на стихи Александра Жарова «Над волною голубою», «Ходили мы походами», «Пой, моя хорошая»; на стихи Георгия Рублёва – «Севастопольский вальс» (1956); в 1961 году Листов написал одноимённую оперетту, где звучит этот вальс. |
Три года назад, 2 октября 2018 года не стало Народного артиста Одессы Романа Андреевича Карцева. Роман Андреевич Карцев родился в Одессе 20 мая 1939 года. В Великую Отечественную войну был в эвакуации в Омске, а после демобилизации отца вся семья вернулась в Одессу. Школа, швейная фабрика, драмкружок в Дворце культуры моряков, самодеятельный студенческий театр при Одесском институте инженеров морского флота, где и познакомился со своим будущим сценическим партнёром Виктором Ильченко и автором текстов Михаилом Жванецким. В 1962 году Карцев переехал из Одессы в Ленинград и попал к Аркадию Райкину в Ленинградский театр миниатюр. Звание лауреата Всесоюзного конкурса артистов эстрады в 1969 году. В 1970 году Роман Карцев совместно с Михаилом Жванецким и Виктором Ильченко организовали Одесский театр миниатюр. В 1979 году Карцев и Ильченко переезжают в столицу и начинают работать в Московском театра миниатюр, а с 1987 года они выступают в Московском театре миниатюр под руководством Михаила Жванецкого. После смерти своего партнёра Виктора Ильченко в 1992 году Карцев стал выступать на эстраде с моноспектаклями. В репертуаре артиста, кроме произведений Жванецкого, есть также Чехов, Хармс, Зощенко и другие авторы. Выступал он и в театре «Эрмитаж» Константина Райкина, и в театре эстрады. В кино Роман Карцев впервые появился в 1976 году в фильме «Трудный день – понедельник». Затем был детский телефильм «Волшебный голос Джельсомино». Карцев играл там школьного учителя. Фактически, единственные слова его роли – это перечисление фамилий учеников. Но когда он в очередной раз начинал читать список, зрители просто умирали со смеха. Актер умудряется рассмешить зрителей даже своим молчанием. Тот, кто хоть раз слышал его монолог «Раки», не забудет никогда. С успехом исполнив роль Швондера в экранизации романа М. А. Булгакова «Собачье сердце», Роман Карцев стал весьма популярным и среди кинорежиссёров. Он часто снимался у Эльдара Рязанова («Старые клячи», «Небеса обетованные»). Среди его работ в кино в новом тысячелетии – роли в картинах: «Мастер и Маргарита», «Улыбка Бога, или Чисто одесская история», «В стиле Jazz». Роман Андреевич Карцев – почётный член Клуба одесситов Санкт-Петербурга…
Просмотров: 117 |
|
Дата: 02.10.2021
|
Дюк Ришелье: любимец Одессы, друг императора, несчастный человек Алексей Митрофанов Блуждающий Одессос Арман Эммануэль Софи-Септимани де Виньеро дю Плесси, граф де Шинон, 5-й герцог Ришелье – полное имя Дюка Ришелье – родился в 1766 году в Париже. С началом Великой Французской революции, еще до провозглашения Первой французской республики, жизнь его на родине – с таким-то титулом – сделалась небезопасной. Он переехал в Россию, где довольно быстро превратился в Эммануила Осиповича Ришелье или же просто в Дюка (от французского le duc – герцог) Ришелье. Поступил в армию, брал крепость Измаил, писал прожекты. В частности, предложил Екатерине Великой заселить Приазовье французскими эмигрантами. Императрица, вроде бы, была не против, только сами эмигранты предпочли Кузнецкий Мост и прочие такие же комфортные и перспективные места. А в 1803 году он получает свое судьбоносное назначение – становится третьим градоначальником Одессы. Первым его предшественником был Иосиф де Рибас. Именно он основал этот город, именно в честь него была названа его главная улица – Дерибасовская. Но что это был за город – страшно себе представить. Глиняные мазанки, несколько недостроенных церквей и непролазные дороги. Даже деревьев толком не было. Их высадил лично де Рибас при помощи трех своих братьев. Разве что имя было гордое – Одесса. Так – Одессос – называлась древнегреческая колония, которая, по мнению тогдашних историков, располагалась где-то рядом. Правда, впоследствии ученые установили, что это античное поселение было южнее, там, где сейчас болгарский город Варна. В результате множество варненских ресторанов, магазинов и гостиниц носит название «Одесос», что совершенно дезориентирует русских и украинских туристов, прибывших на бюджетное болгарское побережье поправить здоровье. Увы, де Рибас умер в 1800 году (предположительно отравлен графом Петром Паленом), и вторым градоначальником становится Павел Васильевич Пустошкин. Ну Пустошкин и Пустошкин, здесь нечего сказать. А потом в должность заступил Дюк Ришелье. Или же просто Дюк, как его называли в Одессе. Все сразу понимали, о ком речь. И правда – много ли в Одессе дюков?
Польская, Болгарская, Еврейская Впечатляет даже телеграфное перечисление всех добрых дел и достижений Дюка Ришелье на поприще одесского градоначальника. Снизил налоги до немыслимого минимума. Добился свободного российского и европейского транзита для товаров, прибывающих в Одессу морем. В результате здешний порт за считанные годы стал крупнейшим в Новороссии. Добился разрешения на открытие (и, разумеется, открыл) коммерческое училище и гимназию. Следом стали появляться частные гимназии, «благородный институт» (будущий Ришельевский лицей), городская больница и великолепный театр, выстроенный по проекту талантливого земляка Ришелье, архитектра Жана Тома де Томона. Дюк учреждает европейские финансовые институты – биржу, коммерческий банк, страховое общество. В городе открываются иностранные консульства – Ришелье всячески заманивает предприимчивых людей со всех концов Европы. На окраине селятся греки-огородники. Немец Миллер открывает шерстомойню. За порядком в городе следят отряды запорожских казаков. Со временем в Одессе появились улицы с красноречивыми названиями – Молдаванка, Греческая, Польская, Болгарская, Еврейская. Бульвары – Итальянский и Французский. Переулки – Лютеранский и Армянский. Большая и Малая Арнаутские – арнаутами в те времена называли албанцев. Здесь жили персы, египтяне и британцы. Именно тогда и был заложен многонациональный характер этого уникального черноморского города.
Хозяин Одессы Дюк Ришелье воспринимал свой город именно как свой. Как свою собственность, которую необходимо постоянно улучшать. Очень любил акации – и на собственные средства покупал саженцы для украшения городских улиц. Когда была свободная минута, сам же их высаживал. И раздавал саженцы всем желающим, бесплатно – под обещание ухаживать за ними. При необходимости Дюк мог быть очень строгим. В частности, когда в Одессе началась эпидемия чумы, он сразу принял меры безопасности и тщательно контролировал их соблюдение. Город был окружен непроницаемым кордоном. Порт закрыли. Жителям запретили покидать свои дома. Еду им продавали через окна, а привозили эту самую еду лишь по одной дороге, которая строжайше контролировалась санитарными врачами. Деньги же при передаче погружались в плошку с уксусом – для дезинфекции. Погибших хоронили далеко за городом. При этом Дюк сам рыл могилы для захоронения умерших, подавая пример перепуганным могильщикам. В результате Одесса отделалась «малой кровью». Погибла всего-навсего одна восьмая часть жителей города – в других городах этот скорбный процент был значительно выше. Впрочем, Ришелье любил и умел праздновать. Горожанам запомнился день, когда в город привезли первый обоз с пшеницей. Дюк на собственные средства устроил богатый праздничный обед, при этом и он сам, и все присутствующие восседали на больших мешках с зерном. Но лично для себя Дюк Ришелье не покупал ни дорогих нарядов, ни роскошной мебели. Даже особняка себе приличного не выстроил – все время жил в каких-то тесных комнатах, обставленных простыми табуретками. Действительно, зачем ему все это? У него был целый город. Да и некогда было ему сибаритствовать на мягких диванах – с утра до вечера Дюк путешествовал по городу, постоянно разговаривая то с купцами, то с ремесленниками, то с моряками, то с врачами, то с учителями. Он был вездесущ и доступен для каждого. За двенадцать лет правления Дюка население Одессы увеличилось в четыре раза. Прочие показатели впечатляли не меньше. Сам Ришелье не без гордости писал русскому императору: «Одесса и Новороссия сделали такие успехи в кратчайший срок, как ни одно государство мира». И продолжал: «Когда я в 1803 году прибыл в Одессу, то насилу смог в течение шести недель достать для себя дюжину самых простых стульев, да и те мне пришлось выписать из Херсона. В 1813 году из Одессы в Константинополь отправлено мебели на 60 000 рублей, причем не хуже той, что делают в Москве или в Петербурге. Какая страна может похвастать подобными результатами?»
Большая драма личной жизни Одесситы молились на своего градоначальника. О таком расцвете города даже мечтать было нельзя. Один из современников писал: «В Одессе живет тридцать тысяч человек и все без исключения обожают Дюка». Пробовали просватать за него какую-нибудь родовитую новороссийскую красавицу. Но безрезультатно – Дюк Ришелье был одинок, но, тем не менее, женат. Когда ему исполнилось пятнадцать лет, юного Армана сочетали браком с дочерью герцога де Рошешуар Розалией Сабиной. Сразу же после женитьбы Ришелье отправился в подобие свадебного путешествия, а его супруга осталась в Париже – ей было всего тринадцать, и никаких взрослых отношений между молодоженами быть не могло. Спустя полтора года Ришелье вернулся, встретился со своей женой и пришел в ужас. За время его отсутствия коварная болезнь полностью изменила девушку. Она сделалась совершенно безобразной внешне. Одна из современниц так описывала эту встречу: «Старый маршал и герцог де Фронсак (ближайшие родственники Розалии) поставили между собой маленькое, горбатое спереди и сзади, чудовище всего 4-х футов роста, которое они представили графу де Шинон как подругу его жизни. Он отступил на три пары ступеней и упал без сознания на лестнице. Его отнесли в его комнаты. Он сказался слишком больным, чтобы появиться в салоне, написал родственникам о своей твердой решимости никогда не реализовывать до конца этот брак, к которому испытывал жестокое отвращение, уже ночью потребовал почтовых лошадей, и они отвезли отчаявшегося человека по дороге в Германию». Тем не менее, Ришелье принимает решение – брак не расторгать не смотря ни на что. Формально они оставались супругами, и Ришелье хранил верность. Еще один близкий родственник Розалии вспоминает, что она была: «горбатой спереди и сзади, горбатой как Полишинель, с огромным носом, огромными руками и очень маленького роста». А вот впечатления Александра Первого, которому Розалия была представлена в Елисейском дворце: «Я теперь понимаю поведение герцога де Ришелье по отношению к его жене. Ах! мой дорогой, она уродлива и ужасна. Я ему верю, что у нее много душевности и замечательных качеств, но в возрасте двадцати лет нужно было нечеловеческое мужество, чтобы видеть подобное уродство». Кстати, слова насчет душевных качеств были вовсе не пустыми. Розалия и вправду обладала ангельским характером, незаурядным умом и большой силой духа. Переписка Ришелье с женой была задушевной и нежной. Так они и проживали – Розалия в Париже, а Арман в России. Ришелье мог подать на расторжения брака, его бы все поняли. Но он считал себя не вправе это делать. Так и прожил всю жизнь соломенным вдовцом, потомства не оставил.
Возвращение в Париж В 1814 году Арман Эммануэль Софи-Септимани де Виньеро дю Плесси возвращается во Францию. После поражения Наполеона и восстановления монархии Бурбонов это снова сделалось возможным, и зов родины оказывается сильнее, чем привязанность к Одессе. В должность одесского градоначальника заступает мало чем проявивший себя Фома Кобле (это, впрочем, не трагедия, уже на следующий год его заменит легендарный Александр Ланжерон, Одесса снова станет процветать). Ришелье же принимает предложение Александра Первого и становится премьер-министром при царствии Людовика XVIII. Провожая Дюка, одесситы вынесли его к экипажу на руках. В 1818 году в город прибывает Александр Первый. Конечно, он знал об успехах Одессы, но одно дело знать, а другое увидеть. Император поражен. Из Петербурга в Париж едет запоздалая награда – орден Андрея Первозванного, высший орден Российской Империи.
Памятник, театр и акация В 1822 году Дюк умирает от кровоизлияния в мозг. Узнав об этом, Александр Первый разрыдался. «Я оплакиваю герцога Ришелье как единственного друга, говорившего мне правду. Он был образцом чести и правдивости», – признался император французскому послу. Одесситы же решают ставить памятник любимому градоначальнику. Александр Лонжерон собственнолично объявляет сбор пожертвований – деньги в казне есть, но памятник просто обязан быть народным. Необходимая сумма собирается быстро – благодаря Ришелье одесситы богаты. Иван Петрович Мартос, к тому времени уже прославиший себя московским памятником Минину и Пожарскому, приступает к работе. И в 1828 году статую открывают. Памятник Дюку Ришелье стал главным символом Одессы. Вторым по счету стал тот самый Оперный театр, который построил Тома де Томон по личному указанию Дюка. Еще одним одесским символом – скорее неофициальным – сделалась цветущая акация.
Просмотров: 124 |
|
Дата: 26.09.2021
|
ИОСИФ ДЕ РИБАС НЕОБЫКНОВЕННАЯ ЖИЗНЬ И ЗАГАДКИ БИОГРАФИИ
Дон Хосе де Рибас-и-Бойонс, испанский дворянин и русский офицер, без сомнения принадлежал к типу тех знаменитых европейских авантюристов XVIII века, к которым относились граф Калиостро, Джакомо Казанова, граф Сен-Жермен и Морис Беневский. В то же время, этот ловкий человек достаточно сомнительного происхождения, без сомнения является выдающимся государственным деятелем и строителем Российской империи, чей вклад в строительство этого государства и завоевания его авторитета на международной арене бесспорен. В историю этот удивительный человек вошел, прежде всего, как основатель города Одессы – южных морских ворот России и как деятельный участник Русско-турецких войн, в частности знаменательного штурма Измаила, за что он удостоился от самого великого А.В. Суворова прозвания «дунайского героя». Будущий адмирал родился в Неаполе, в семье испанского выходца Мигеля де Рибаса из знатного каталонского рода, служившего неаполитанского королю Фердинанду и Маргарет Планкетт из «благородной ирландской фамилии Дункан». Загадки личности де Рибаса начинаются уже с момента его рождения - точная дата его появления на свет так и осталась тайной. По одним данным он родился 6(17) июня 1749 года, по другим в 1750, а по третьим – 13(24) сентября 1751-го. В самом имени основателя Одессы тоже кроется загадка. Откуда, например, у него взялась французская дворянская приставка «де»? Ведь по отцу он был каталонец, по матери вроде как ирландец, родился в Италии и всю юность провел в Ливорно. Возможно, ответ на эти вопросы кроется где-то в неаполитанских или барселонских архивах? Ничего не известно о его детских и юношеских годах, кроме того, что он получил неплохое образование, овладел несколькими языками, узнал азы инженерного дела, а с 17 лет начал службу в неаполитанской гвардии в чине подпоручика. В 1769 году он загадочным образом входит в доверие к оказавшемуся в Ливорно графу Алексею Орлову, брату фаворита русской императрицы Екатерины II и тот приглашает молодого испанца на русскую службу. В общем-то, поступление иностранцев на русскую службу в те времена было обычным явлением, зародившимся еще при Петре I, и многие европейские искатели приключений стремились в Россию «на ловлю счастья и чинов». Хрестоматийный пример этому – современник де Рибаса, всемирно известный литературный персонаж и реальное историческое лицо, барон Мюнхгаузен... Молодому волонтеру де Рибасу сразу удалось поучаствовать в Русско-турецкой войне и неплохо проявить себя в Чесменском сражении 26 июня (7 июля) 1770 года. Интересно, что в этом сражении командиром брандеров, на одном из которых сражался де Рибас, был двоюродный дед А.С. Пушкина цейхмейстер Иван Абрамович Ганнибал. После Чесменской битвы в жизни де Рибаса опять следует загадочный и почти неизвестный ныне период, когда он выполняет какие-то тайные поручения Алексея Орлова в Италии, вывозит в Россию внебрачного сына Екатерины Великой и Григория Орлова, учившегося в Лейпциге, а затем снова отправляется на войну с турками, где участвует в нескольких сражениях. Есть сведения, что после завершения турецкой кампании в 1774 году, де Рибас, по поручению Алексея Орлова, участвует в поисках и выслеживании в Италии загадочной княжны Таракановой, самозваной претендентки на русский престол. Но арест знаменитой авантюристки произошел без участия ловкого испанца – с конца 1774 года он уже находился в Петербурге. Деятельное участие в судьбе сына Екатерины и Григория Орлова – Алексея Бобринского, позволило Иосифу Михайловичу (так называли Хосе де Рибаса в России) занять должность воспитателя в Сухопутном шляхетном кадетском корпусе, где он продолжал присматривать за сыном императрицы. Это открывало ему двери в высшее общество Российской империи, он заводит полезные связи и знакомства, а в 1776 году получает чин майора и женится на фрейлине императрицы Анастасии Соколовой. На свадьбе в качестве почетных гостей присутствовали императрица Екатерина, ее новый фаворит Григорий Потемкин и наследник престола Павел. В 1779 году де Рибас был награжден императрицей мальтийским орденом Святого Иоанна Иерусалимского. Кстати, это награждение было еще задолго до официального введения этой награды в России, а сам орден, в количестве двух штук, был передан Екатерине великим магистром Мальтийского ордена. Через год де Рибас был произведен в полковники, но служба в качестве надсмотрщика за беспокойными и непоседливыми кадетами стала тяготить его. В 1782 году он подает в отставку и выезжает отдохнуть в Неаполь, Германию и Францию, попутно выполняя какое-то очередное тайное поручение Екатерины.
Звёздный час адмирала По окончании турецкой войны де Рибас остался в Новороссии где занялся модернизацией и усилением своего гребного флота и обучением новобранцев из греческих выходцев. Доказав на деле свое умение управлять судами в боевой обстановке и прославившись при взятии Измаила, он переименовывается из генерал-майора в равнозначное морское звание контр-адмирала, а в 1793 году производится в вице-адмиралы. В это время начинается строительство оборонительной линии для охраны новой русско-турецкой границы и для этой цели создается так называемая «Экспедиция строения южных крепостей» во главе с генерал-аншефом Александром Васильевичем Суворовым. И вот здесь-то начался тот этап в жизни Осипа Михайловича из-за которого его имя навсегда вошло в анналы истории. Все его предыдущие дела и воинские подвиги интересовали бы сейчас только немногочисленный круг узких специалистов и любителей истории – мало ли было в России славных генералов и адмиралов, кавалеров многих орденов и победителей вражеских крепостей? Но судьба уготовила ему остаться в памяти потомков именно как основателю и первостроителю нового города – будущей «жемчужины у моря», нынешней Одессы. Началось все с того, что императрица Екатерина поручила де Рибасу и военным инженерам Францу де Волану и Андрею Шостаку выбрать место для будущего военно-торгового порта на черноморском побережье на участке от Очакова до устья Днестра. Де Рибас, обследовав все побережье, не нашел ничего более лучшего, как устроить будущий порт на месте завоеванного им Хаджибея. Заручившись поддержкой нового фаворита Екатерины - Таврического и Екатеринославского генерал-губернатора графа Платона Зубова, он протолкнул эту идею императрице, несмотря на яростное сопротивление командующего Черноморскими флотами вице-адмирала Мордвинова. 27 мая (7 июня) 1794 года последовал императорский рескрипт де Рибасу – он был назначен начальником будущей гавани и с энтузиазмом взялся за строительство нового порта. Первоначально на строительство порта из казны было отпущено 26 тысяч рублей, затем по смете представленной де Рибасом в столицу империи, было выделено еще 1 993 025 рублей с раскладкой на пять лет (огромные по тем временам деньги!) и работа закипела. Благо тут было где развернуться – начиная от берега моря, кругом расстилалась необъятная степь. Первый генеральный план города, разработанный сподвижником де Рибаса инженер-полковником де Воланом по Гипподамовой системе в основных своих чертах сохранился до наших дней – широкие улицы, под стать петербургским, идущие от моря и разделяющие кварталы города под прямыми углами, просторные площади с церквями по центру, портовые сооружения у кромки моря. Первые фундаменты были торжественно заложены 22 августа (2 сентября) 1794 года после молебна и освящения города и порта архиепископом Екатеринославским и Херсонес-Таврическим Гавриилом в присутствии вице-адмирала де Рибаса, военных, флотских и гражданских чинов. Само название города – Одесса, появилось несколько позже. По легенде это произошло на придворном балу 6 (17) января 1795 года, когда кто-то предложил государыне-императрице Екатерине Алексеевне назвать новый город «Одессос», по имени древнегреческого поселения, существовавшего якобы где-то неподалеку от Хаджибея. Екатерина согласилась, но тут же внесла свою поправку – мол, пусть будет так, но название города будет женского рода – Одесса. А уже через три дня это новое название стало фигурировать в официальных документах. Город и порт строили русские мастеровые со всех концов империи, солдаты расквартированных в окрестностях армейских частей и матросы гребной флотилии де Рибаса. Это была поистине «стройка века», как выразились бы позднее – сам Суворов, занятый польскими делами, писал тогда адмиралу: «Когда я освобожусь от дел, явлюсь с заступом в ваш Гаджибей, то не стану потому инженером, не будучи им на самом деле, я только солдат уже полвека». Еще до указа императрицы здесь начинает строиться крепость. Ее назвали Новой, или Русской, в отличие от старой турецкой, разобранной после взятия Хаджибея. Широко развернулись работы в порту, где строится большой мол и малое жете (дамба) для гребных судов, эллинги и верфи, две пристани и православные церкви Святой Екатерины и Святого Николая. Рибас старался все работы по строительству молодого города отдавать русским подрядчикам, не призывая в Одессу ни одного иностранца. Город начал застраиваться и заселяться – если в 1793 году на месте Одессы числилось всего десять человек (не считая расквартированных войск), то по первой переписи в конце 1795 года в городе оказалось уже 2349 душ (опять же без учета дворян, чиновников и военнослужащих) и в него продолжали прибывать новые поселенцы. Сам де Рибас считал строительство Одессы главным делом своей жизни и говорил впоследствии: «Из содеянного мною в этой жизни почитаю важнейшим основание порта и города, которому волею мудрой государыни дано чудное имя – Одесса». Казалось бы, что перспективы у города и порта, как и перспективы самого де Рибаса были самые благоприятные, но вдруг все неожиданно меняется… В ноябре 1796 года умирает императрица Екатерина Великая и на российский престол восходит Павел I, который решил покончить со всеми проектами своей матери, в том числе и с Одессой и попутно отстранить от службы многих ее любимцев и фаворитов. Уже в декабре последовал императорский указ об увольнении вице-адмирала де Рибаса и проведении полной ревизии флота и строений города и порта и Осип Михайлович, сдав все дела контр-адмиралу Пустошкину, выехал в Петербург.
Последние годы в столице В столице он был зачислен в Адмиралтейств-коллегию, а затем назначен на должность генерал-кригскомиссара и занялся различными хозяйственными делами в основном связанными с поставками армии и разведением лесов. Усердие его все-таки не осталось незамеченным и в мае 1799 года он был произведен в полные адмиралы, а в сентябре того же года назначен управляющим Лесным департаментом. Казалось бы, карьера его снова стала налаживаться, но 1(12) марта 1800 года он был неожиданно отстранен от службы за злоупотребления в лесных доходах. Но при императоре Павле нередко опалу вскоре заменял новый взлет. Видимо мучаясь от вынужденного бездействия, де Рибас, вспомнил свои инженерные навыки и составил план реконструкции укреплений Кронштадта, который очевидно понравился императору. В октябре он был восстановлен на службе, а в ноябре ему было поручено «докладывать по делам адмиралтейской коллегии Его Императорскому Величеству», то есть он стал постоянно вхож лично к самодержцу. Существует интересный исторический анекдот, как в феврале 1800 года де Рибасу удалось в последний раз стать спасителем своего детища – Одессы и спасти от запустения город. Как одно из многих начинаний своей матери, Павел практически лишил молодую Одессу финансирования, но хитроумный де Рибас, зная особую страсть императора к апельсинам, посоветовал одесскому магистрату срочно доставить груз этих средиземноморских фруктов в Петербург. Три тысячи апельсинов немедленно были переправлены в столицу с всеподданнейшим письмом от горожан. Откушав померанцев, как тогда называли апельсины, довольный самодержец сменил гнев на милость и вскоре выделил Одессе 250 тысяч рублей на городские нужды. Одесса продолжила свое развитие. Правда по другим источникам, де Рибас к этому делу уже не имел отношения, и это была инициатива самого одесского городского магистрата. Конец адмирала Иосифа де Рибаса до сих пор представляет собой неразгаданную тайну. Есть сведения, что он участвовал в заговоре против Павла I и, разговаривая с одним из заговорщиков, графом Паленом, предлагал для устранения императора традиционные итальянские средства – яд и кинжал, или советовал перевернуть лодку с самодержцем на реке. Но милости Павла по отношению к де Рибасу в последние дни и перспектива занятия им большой должности в Адмиралтейств-коллегии могли изменить его отношение к заговору, и он мог бы погубить заговорщиков, выдав их императору. Внезапно адмирал тяжело заболел. Граф Пален находился при нем неотлучно, следя за тем, чтобы больной в бреду не выдал заговорщиков. Вполне возможно, что Пален и сам мог прибегнуть к предыдущим советам де Рибаса и отравить адмирала. Как бы то ни было, Иосиф Михайлович де Рибас скоропостижно скончался в расцвете сил 2 (14) декабря 1800 года и фактом своей смерти был избавлен в дальнейшем от клейма цареубийцы. Он был похоронен на Смоленском лютеранском кладбище Санкт-Петербурга, что расположено на Васильевском острове. Могилу его, неподалеку от главного входа на кладбище мы можем лицезреть и по сей день. Надпись на изрытой дождями каменной плите гласит: «Адмирал Иосиф де Рибас, Российских орденов С-го Александра Невского, победоносного Георгия, С-го Равноапостольного князя Владимира 2 класса кавалер, и Святого Иоанна Иерусалимского командор. Родился 1750-го – скончался 1800-го года Декабря 2-го дня». Адмирал Российского Императорского флота и кавалер множества российских орденов Иосиф Михайлович де Рибас унес свою последнюю загадку – тайну собственной смерти, в могилу. Заканчивался XVIII век, век выдающихся свершений, хитроумных интриг и дворцовых переворотов, век доблестных полководцев и блистательных авантюристов. В один год с де Рибасом ушел из жизни его бывший командир генералиссимус Суворов, еще ранее ушли его боевые соратники, казачьи атаманы Чепига и Головатый, а три месяца спустя после смерти адмирала в своей холодной резиденции – Михайловском замке был убит император Павел.
Память О де Рибасе ходило множество самых разных слухов и сплетен. Говорили о его злоупотреблениях и казнокрадстве, о его кутежах и загулах, подозревали даже, что он был тайным фаворитом императрицы Екатерины, что конечно вряд ли соответствует действительности. Трудно сейчас разобраться во всем этом, да и другие персонажи той эпохи тоже далеко не были святыми праведниками. И Осип де Рибас конечно не был ангелом, но дела этого человека во славу России и оставленное им наследие перевешивают все его недостатки и проступки на весах музы истории Клио. В памяти потомков он навсегда остался как удачливый победитель турок и первый устроитель Одессы, российского города и порта у берегов Черного моря. Память де Рибаса осталась и в названии главной и самой известной улицы Одессы – Дерибасовской, которая носит это имя с 1811 года. А в 1900 году, через сто лет после смерти адмирала в Одессе был торжественно открыт памятник императрице Екатерине Великой, вокруг постамента которой разместились ее сподвижники – Григорий Потемкин, Платон Зубов, Франц де Волан и Иосиф де Рибас. Этот памятник был варварски уничтожен большевиками в 1920 году, но вновь восстановлен в 2007. И наконец, в сентябре 1994 года, к двухсотлетнему юбилею Одессы, в городе был открыт небольшой бронзовый памятник де Рибасу в самом начале улицы его имени. Иосиф Михайлович изваян в треуголке, с лопатой в одной руке и планом будущего города в другой. Свой взгляд он устремил куда-то вдаль, туда, где ему видятся очертания будущего города… Максим Ивлев, Наталья Пономаренко, buzina.org
Просмотров: 125 |
|
Дата: 24.09.2021
|
Есть улица Одесская... Недалеко от Смольного, на очень маленькой и очень тихой улице находится Музей фонарей под открытым небом. Называется эта улица – Одесская. Ни здания Музея фонарей, ни экскурсовода. Фонари (всего шесть экспонатов) на Одесской вообще не зажигаются. Да и сама улица – памятник петербургских фонарей никогда не была торжественным образом открыта! На короткой Одесской улице, где находилась мастерская электротехника Александра Лодыгина есть небольшой участок улицы – здесь стоят шесть фонарей разных эпох: масляный, газовый, керосиновый, спиртовой и электрический, наглядно показывающие этапы развития уличного освещения в Санкт-Петербурге – родине российских фонарей. Здесь же на фасаде здания, где была мастерская изобретателя, установлены две мемориальные доски между двумя крыльцами. Ещё на этом месте установили в мае 1998 года памятник бронзовому Петербургскому фонарщику, который сидит на небольшой ограде и держит в руках лестницу. В 1873 году на Одесской улице Санкт-Петербурга были проведены первые опыты по электрическому освещению улиц. Здесь же находилась первая в городе контора по производству уличных осветительных приборов. Электротехник Александр Николаевич Лодыгин испытывал первые уличные электрические фонари у бывшего дома гвардии поручика К. Телешова, в котором снимало помещения общество «Лодыгин и Ко». Первые опытные электрические фонари с угольными лампами накаливания системы А. Лодыгина впервые зажглись на Одесской 11(23) сентября 1873 года. Конечно, в Петербурге уличное освещение появилось гораздо раньше. По указу Петра I, Петербург стал первым городом в России, где появились уличные фонари. Произошло это 4 декабря (по новому стилю) 1706 года, в день празднования победы над шведами. На фасадах четырёх домов у Петропавловской крепости были вывешены несколько уличных фонарей. Первые фонари были масляными. Самый примитивный масляный фонарь был похож на корабельный. Количество фонарей увеличивалась и появилась должность фонарщика, который вечером зажигал, а утром гасил фонари. Первыми петербургскими фонарщиками были солдаты, расквартированные в столице и полицейские. Они имели форму и бляху. Каждый фонарщик обслуживал 9–10 фонарей.
Просмотров: 132 |
|
Дата: 23.09.2021
|