Украинцы в Петербурге: гордость и предубеждение

В связи с революцией на Украине «Санкт-Петербург.ру» выяснил, как живется украинцам в Северной Столице и как изменились миграционные потоки в ходе известных событий.

28 февраля 2014, 12:55

Из материала статьи:

...Чтобы выяснить, как обстоят дела у украинцев в Петербурге, «Санкт-Петербург.ру» обратился к и.о. консула Украины в Петербурге Олегу Евдокимову. Всего в Северо-Западном федеральном округе России проживает около 400 тыс. украинцев. Из них десятки тысяч – в Петербурге, плюс сотни приезжают сезонно, погостить. "А если учитывать тех, у кого есть украинские корни – то это каждый второй", – сказал и.о. консула "Санкт-Петербург.ру". Памятуя о проблеме общин и культурных центров, мы спросили, как они организованы в Петербурге. Оказалось у нас есть региональные общественные организации "Украинская национально-культурная автономия Санкт-Петербурга", "Украинская Община Санкт-Петербурга "Славутич", "Полтавское землячество", "Союз Донбассовцев", Клуб одесситов Санкт-Петербурга "Северная Пальмира" и общество им. Т.Г.Шевченка. Каждый год проходят мероприятия: "Гоголевские дни", "Украинская весна" и много других. Стоит отметить, что Клуб одесситов, интересуясь, конечно, ситуацией на Родине, в революционную пору продолжает свою культурную деятельность, например, проводит месячник Бендерианы. Не Степана Бандеры, а Остапа Бендера...

...

Анастасия Семенович, «Санкт-Петербург.ру»

http://saint-petersburg.ru/m/324667/

Впервые за последние 27 лет Одесса не будет праздновать Международный день смеха. «Юморины» 1 апреля в Одессе не будет. Такое резонное решение приняли одесские депутаты. В четверг на согласительном совете они решили, что праздник юмора в этом году – неуместен.

В то же время, официальные лица отметили: если одесситы и гости города захотят отпраздновать День юмора, они смогут сделать это в индивидуальном порядке. В частности, с 29 марта по 1 апреля 2014 года в Доме клоунов в Одессе пройдет IV Международный фестиваль клоунов и мимов «Комедиада», организованный комик-труппой «Маски».

Таким образом, Клуб одесситов Санкт-Петербурга, получив моральные санкции отцов города Одессы, решает, что Одесской Юморине в Санкт-Петербурге – быть! Традиционно в составе XI Международного Смешного фестиваля. Наши партнёры – Государственный клоун-мим-театр «Мимигранты» и Гильдия вольных художников Санкт-Петербурга.

Героем 4-й Одесской Юморины в Санкт-Петербурге (а в прошлом году был Иосиф де Рибас) заявлен ротмистр русской службы барон Мюнхгаузен. Тот самый Мюнхгаузен, впервые, на 51 год ранее де Рибаса, ворвавшийся в ворота турецкой крепости Хаджибей! Не верите? М-м-м... а зря!

 

Карл Фридрих Иероним барон фон Мюнхга́узен (нем. Karl Friedrich Hieronymus Freiherr von Münchhausen, 11 мая 1720, Боденвердер – 22 февраля 1797, там же) – немецкий фрайхерр (барон), потомок древнего нижнесаксонского рода Мюнхгаузенов, ротмистр русской службы, историческое лицо и литературный персонаж. Имя Мюнхгаузена стало нарицательным как обозначение человека, рассказывающего невероятные истории.

Карл Фридрих Иероним был пятым из восьми детей в семье полковника Отто фон Мюнхгаузена. Отец умер, когда мальчику было 4 года, и воспитывала его мать. В 1735 году (по другим данным – в 1733 году) 15-летний Мюнхгаузен поступил пажом на службу к владетельному герцогу Брауншвейг-Вольфенбюттельскому Фердинанду Альбрехту II.

Судьба его оказалась тесно связанной с Россией.

В 1737 году он уехал в Россию в качестве пажа к молодому герцогу Антону Ульриху, жениху, а затем мужу принцессы Анны Леопольдовны. В 1738 году участвовал с герцогом в турецкой кампании. В 1739 году (по другим данным – в 1737 году) поступил в чине корнета в Брауншвейгский кирасирский полк, шефом которого был герцог. В начале 1741 года, немедленно после свержения Бирона и назначения Анны Леопольдовны правительницей, а герцога Антона Ульриха – генералиссимусом, получил чин поручика и командование лейб-кампанией (первой, элитной ротой полка).

Произошедший в том же году елизаветинский переворот, свергнувший брауншвейгскую фамилию, прервал обещавшую быть блестящей карьеру: несмотря на репутацию образцового офицера, Мюнхгаузен получил очередной чин (ротмистра) только в 1750 году, после многочисленных прошений. В 1744 году он командовал почётным караулом, встречавшим в Риге невесту цесаревича – принцессу Софию-Фридерику Ангальт-Цербстскую (будущую императрицу Екатерину II). В том же году женился на рижской дворянке Якобине фон Дунтен.

Получив чин ротмистра, Мюнхгаузен взял годовой отпуск «для исправления крайних и необходимых нужд» (конкретно – для раздела с братьями семейных владений) и уехал в Боденвердер, который достался ему при разделе (1752). Он дважды продлевал отпуск и, наконец, подал в Военную Коллегию прошение об отставке, с присвоением за беспорочную службу чина подполковника; получил ответ, что прошение следует подать на месте, но в Россию так и не поехал, в результате чего в 1754 году был отчислен как самовольно оставивший службу. Мюнхгаузен некоторое время не оставлял надежды добиться выгодной отставки (дававшей, кроме престижного чина, право на пенсию), чему свидетельством ходатайство в Военную Коллегию его двоюродного брата – канцлера Ганноверского княжества барона Герлаха Адольфа Мюнхгаузена; однако результатов это не имело, и до конца жизни он подписывался как ротмистр русской службы.

Собственно – коротко и ясно. Мало кто возвращался из растущей России в лоскутную Германию. Уже тогда про Россию (видимо, и по этой причине) мало что знали. Медведи и пр. Так барон стал рассказчиком. Впоследствии – невероятно правдивым. Перипетии второй, германской части его жизни опускаем за ненадобностью. Рассмотрим следующий правдивейший эпизод военной биографии барона, а именно – Турецкую кампанию.

В 1737 году, российский двор готовясь к боевым действиям армии Миниха (100 тыс.) поставил задачу прервать сухопутное общение Турции с Крымом, овладеть Очаковым, а затем и Бендерами и после этого следовать на Дунай. Второй армии, под предводительством Ласси (40 тыс.), предписывалось следовать в Крым.

В отличие от Бендер, 2 июля 1737 года армия Миниха штурмом смогла взять Очаков (возможно, по случайности, так как одна из наудачу выпущенных бомб попала в пороховой погреб и произведенный взрыв вызвал полную сумятицу у противника, в результате чего русские ворвались в крепость и устроили там резню, оставив в живых из 17-ти тысячного гарнизона, только 4 тысячи человек). После взятия Очакова, Миних не смог развить свой успех и двинуться на Бендеры, так как недостаток продовольствия и фуража заставил его отступить от Очакова к Бугу на 80 верст в Андреевское укрепление. Тут неудачи продолжали преследовать армию Миниха – повальные болезни, тиф, чума скосили в армии 15 тысяч человек, в том числе и 3 тысячи волов, в связи с чем Миних вынужден был двинуться на Украину, бросив в Андреевском укреплении всю артиллерию и обоз. Убыль в людях в ту компанию составила до 35 тысяч человек.

Как докладывал австрийский военный агент Беренклау, – «После взятия Очакова армия была приведена в такое расстройство, что не могла более ничего предпринять, и если бы турки на нее напали со стороны Бендер, то не встретили бы никакого сопротивления». Но турки выручили Миниха своим бездействием. Однако, как только Миних отступил на Украину, как из-под Бендер к Очакову прибыло 50 тысяч турок и татар, атаки которых героически отразил очаковский гарнизон под предводительством Штофельна. Потеряв под Очаковым 10 тысяч убитыми, а также столько же умерших от чумы, турецко-татарское войско вернулось в Бендерскую крепость.

Главной целью компании 1738 года оставался главный опорный турецкий пункт на реке Днестр – крепость Бендеры, под стенами которой турки разместили 60-ти тысячную армию. Владея Бендерами и Очаковым, русские могли бы полностью вытеснить турок за Днестр. Вспомогательный удар вновь планировался нанести по Крыму. 18 мая 1738 года 55-ти тысячная армия фельдмаршала Миниха с 40 тысячами повозок двинулась от реки Днепр к Днестру. Это был самый длинный поход Миниха по степи, в течение которого пришлось преодолеть более 300 км голого пространства.

Дойдя 26 июля к Днестру, севернее Бендер, русская армия так и не смогла переправиться на правый берег и двинуться к Бендерской крепости для ее осады. На правом берегу армию Миниха поджидало 60-ти тысячное войско Бендерского сераскира Вели-паши, который расставил на господствующих высотах артиллерию и полностью блокировал переправу. Попытки русских форсировать Днестр турками были отражены. Тогда Миних решил маневрировать вдоль реки, но так ничего не добился. Бендерская крепость оставалась для него в недосягаемости. Август прошел в жарких стычках русской армии с турецко-татарскими отрядами, которые переправились на левый берег Днестра и наносили Миниху чувствительные удары. В конце августа Миних был вынужден, оставив в покое Бендеры, отступить за Буг. Немалую часть артиллерии пришлось оставить из-за падежа лошадей и волов – пушки были брошены в колодцы, снаряды зарыты в землю. Из-за разразившейся страшной эпидемии чумы, русские были вынуждены оставить крепости Кинбурн и Очаков. Так закончился неудачный поход на Бендеры.

В следующем, 1739 году, Миних с 68-тысячной армией двинулся опять к Днестру, но его целью уже были не Бендеры, а Хотин, расположенный в верхнем течении Днестра. Распространив через лазутчиков ложную информацию, что армия двигается на Бендеры, 19 июля Миних подошел к Днестру, пройдя через заселенную Подолию. Обманув хотинского сераскера Гуссен-пашу, выставив перед ним на левом берегу основные силы своего войска, Миних скрытно с 20-ю тысячами переправился через Днестр в районе села Синковцы. Введенный в заблуждение бендерский сераскир Вели-паша очень поздно выступил на помощь к Гуссейн-паше, и, когда они объединились у с. Ставучаны, русская армия в полном составе была готова к генеральному сражению. 17 августа 1739 года русская армия наголову разбила объединенное турецкое войско, имеющее полуторное превосходство в людях. При этом в ходе атаки первым дрогнул Бендерский сераскир Вели-паша, который вместе со своими силами не выдержал натиска русских и побежал с поля боя. Ставучанская победа заставила турецкую армию уйти за Дунай, а Молдавия приняла русское подданство. 19 августа капитулировал Хотинский гарнизон, а 3 сентября русские уже вошли в Яссы. Однако, все достигнутые результаты были приведены к нулю заключением союзника России-Австрии сепаратного мира с Турцией.

Как видно из этого повествования, Миних действительно неоднократно хотел овладеть Бендерской крепостью, но, в конечном итоге, обстоятельства сложились так, что русские войска даже не смогли к ней приблизиться, оставив ее поджидать под свои стены через 31 год вторую армию под предводительством генерал-аншефа П. И. Панина.

Что же касается барона Мюнхгаузена, то его участие в походах армии Миниха подтвердилось исторически. С 15 лет барон по традиции был определен пажом в свиту герцога Брауншвейг-Вольфенбюттельского. Осенью 1737 года герцог получил из России, от своего младшего брата принца Антона Ульриха письмо с просьбой подыскать ему двух пажей. Летом 1737 года принц Ульрих участвовал в штурме крепости Очаков и находился со всей своей свитой в эпицентре сражения. Конь принца был убит, адъютант ранен, а оба пажа скончались от ран. После долгих поисков, наконец, герцог сообщил брату, что к нему отправятся фон Хойм и фон Мюнхгаузен, которые добровольно пожелали отправиться в путь и дали слово со всем рвением нести службу при принце. Пажи в Россию выехали 2 декабря 1737 года и, прибыв в армию Миниха, пополнили свиту принца Ульриха, состоящую из доброго десятка человек. Т. е. наш герой попал в армию Миниха на компанию 1738 года, как раз тогда, когда состоялся неудачный поход на турецкую крепость Бендеры. Принц Антон Ульрих в этом походе командовал отрядом из трех полков, и именно его отряд столкнулся 14 августа у реки Билочь с объединенной турецко-татарской конницей, которую встретил ружейным огнем и, как докладывал Миних, – «рассеяли их как солому на ветру». Но главная цель похода – город-крепость Бендеры осталась недосягаемой и, как написано в биографии Мюнхгаузена, – «только Мюнхгаузен честно выполнил свой долг, облетев на ядре крепость и собрав ценную информацию». Как было сказано выше, турецкая артиллерия так и не дала армии Миниха, в которой был наш герой, переправиться на правый берег Днестра.

В следующей компании принц Антон Ульрих участия уже не принимал, а остался в Санкт-Петербурге, где молодой Мюнхгаузен встретил княгиню Голицыну. Результатом этой встречи явилось появление на свет внебрачного ребенка. Девочка впоследствии была передана на воспитание в семью казачьего атамана Наговицына. С декабря 1739 года Мюнхгаузен оставил свиту принца Ульриха и перешел на службу в кирасирский Брауншвейгский полк. Подобно многим соотечественникам, барон искал не столько приключений, сколько светского успеха и служебной карьеры, тем более вероятных, что в России к иностранцам явно благоволили. В 24 года барон, как было показано, командовал в Риге почётным караулом и встречал будущую императрицу Екатерину. И, как говорят, произвел благоприятное впечатление и на принцессу Фике, и на ее мать... К 30-ти годам дослужился в русской армии до ротмистра. Пожил в обеих столицах, объездил большую часть империи и, благодаря живому и общительному нраву, свел множество разнообразных знакомств. Не слишком преуспевший материально, вернулся в свой родовой замок Боденвердер, где развлекал гостей занимательными рассказами о своих невероятных приключениях. Первые его 16 рассказов появились в 1781 году в берлинском журнале «Путеводитель для веселых людей».

Итак, следующая, победоносная Русско-турецкая война случилась только в 1768–74 гг. Таким образом, барон, учитывая возможные хронологические погрешности, мог повоевать однозначно – под Бендерами (город-крепость не был взят) и, может быть, ранее под Очаковым (город-крепость взят был). Служа в кавалерии и будучи человеком храбрым и сильным (по свидетельству современников и сослуживцев), барон участвовал в многочисленных рейдах, вылазках. А где могло случиться вот это?

 

«В боях я, конечно, отличался отчаянной храбростью и впереди всех налетал на врага.

Однажды после жаркого сражения с турками мы захватили неприятельскую крепость. Я первый ворвался в нее и, прогнав из крепости всех турок, подскакал к колодцу напоить разгоряченного коня. Конь пил и никак не мог утолить свою жажду. Прошло несколько часов, а он все не отрывался от колодца. Что за чудо! Я был изумлен. Но вдруг позади меня послышался странный плеск.

Я посмотрел назад и от удивления чуть не свалился с седла.

Оказалось, что вся задняя часть моего коня была отрезана начисто и вода, которую он пил, свободно выливалась позади, не задерживаясь у него в животе! От этого за моей спиной образовалось обширное озеро. Я был ошеломлен. Что за странность?

Но вот прискакал ко мне один из моих солдат, и загадка мигом объяснилась.

Когда я скакал за врагами и ворвался в ворота неприятельской крепости, турки как раз в эту минуту захлопнули эти ворота и отрезали заднюю половину моего коня. Словно разрубили его пополам! Эта задняя половина некоторое время оставалась неподалеку от ворот, брыкаясь и разгоняя турок ударами копыт, а затем ускакала на соседний луг.

- Она там пасется и сейчас! - сообщил мне солдат.

- Пасется? Не может быть!

- Посмотрите сами.

Я помчался на передней половине коня по направлению к лугу. Там я действительно нашел заднюю половину коня. Она мирно паслась на зеленой поляне.

Я немедленно послал за военным врачом, и он, недолго думая, сшил обе половины моей лошади тонкими лавровыми прутьями, так как ниток у него под рукой не случилось.

Обе половины отлично срослись, а лавровые ветки пустили корни в теле моей лошади, и через месяц у меня над седлом образовалась беседка из лавровых ветвей.

Сидя в этой уютной беседке, я совершил немало удивительных подвигов»

 

Когда в следующем рассказе барон «летал на ядре», он так и говорил «...мы осаждали какой-то турецкий город». Город. Здесь же был не город (Бендеры, Очаков), а крепость, захваченная внезапно, дерзким налетом, когда гарнизон, закрывая ворота за бегущими своими, «прищемил» и лошадь нападавшего. Крепость, видимо, весьма небольшая, поскольку, даже в пылу атаки, вряд ли погоня на плечах бегущих ворвется в крупный город себе на погибель. Что же это за крепость? Ачи-Кале (Очаков)? Ак-Кермень (Белгород-Днестровский)? Слишком большие. Хаджи-Дере (Хаджидер, на месте будущего Овидиополя)? Возможно. Однако это совсем незначительное, видимо, земляное укрепление. А, может быть, Хаджибей? Соседней крепости Ени-Дунья (в 1765 г. начало строительства) тогда еще не было...

 

Хаджибей. Общий вид замка

 Рассматриваем дополнительную информацию. «Прошло несколько часов, а он все не отрывался от колодца». Конь рассказчика пил из колодца. Вы можете представить, чтобы конь пил именно из колодца? Не из поильной колоды, куда ведрами, снятыми с ворота, наливают колодезную воду, а из самого колодца?

 

Мишекин М. О. Лейб-гусары у водопоя

 А вот она, наводящая подсказка. Конь пил не из колодца. Он пил из фонтана. Да, судя по всему, вода текла самотеком. Иначе барон употел бы за несколько часов менять ведра. А ведь он надолго задумался, а конь себе пил и пил. Значит был источник – «фонтан».

Иллюстрация Г. Доре: уже похоже на фонтан

 Ну, а раз – фонтан, то мы можем допустить, что первым русским офицером, ворвавшимся именно в Хаджибей, место, где как раз находились известнейшие впоследствии фонтаны – малые, средние и большие, – был барон Карл Иероним фон Мюнхгаузен. Год 1738. За 51 год до Иосифа де Рибаса (1789 г.).

 

Памятник барону Мюнхгаузену в пос. Черноморское

 Собственно, почти по Доре, Мюнхгаузен и скачет под Одессой до сих пор. В пос. Черноморское, бывшей Чабанке. И все не просто верят, а знают, что всё так и было!