Это таки случилось 13 января, в пятницу, года 2017-го...
В закрывшиеся глаза не входит солнце... Исаак Бабель
123 года назад родился Исаак Бабель. Наверное, один из самых одесских писателей из одесских писателей. Другие писатели – воспевали своё Одесское детство... Ностальгически, и с искренней привязанностью к тому строю и своему интеллигентному положению в нём. «Белеет парус одинокий» – это про Петю, это не про Гаврика. Про Петю, у которого есть Гаврик... А Гаврик – это одесский пролетариат.
У Бабеля – другое. Совсем не про Петю. И даже не про Гаврика, хотя там и «Конармия»... Там про то, что сделало Одессу Одессой. Той, в наличие которой мы все до сих пор верим. И эту веру тщательно поддерживаем. Не в «город курорт, город труженик», при всём уважении. А в образ мысли, который определяет аналогичные мгновенные поступки. И в «рэчь», которой эти мысли выражены... Которую не повторить иначе, чем в одесском контексте, ибо слова, сказанные этой «рэчью», являются залогом строго определённых поступков, да и всего образа жизни....
100 лет Великой Октябрьской социалистической революции. Именно Бабель передал, как просто и обыденно из великих одесских налётчиков эпоха делает обычных бандитов. Просто изменив терминологию, сменив «рэчь». И тут же, лишившись пиетета, мгновенно их уничтожает...
Поэтому! Берегите «рэчь»! Ибо за этими звуками скрываются определённые образ мысли и образ жизни, делающие нас – нами. На Старый Новый год юбилея ВОСР.
«Рэчь» нужно уметь передать. И слово, и интонацию... Некоторые чуждые товарищи пытаются пародировать местечковый акцент, выдавая его за одесский язык. Оглушительность такого фиаско закладывает уши почтеннейшей публики...
Литературный театр Олега Попова, украсивший праздничное заседание Клуба одесситов Санкт-Петербурга моноспектаклем «Одесские рассказы», акцент, слава Б-гу, не пародирует. Ставка сделана на само слово, на тот самый интонационный окрас его в самые разные цвета и оттенки. И спектакль смотрится на «ура». Безусловно логично построенный спектакль – от простодушной лихой романтики дореволюционной Одессы до страшных в своей простоте расстрелов 1919 года. И пауза. Не МХАТовская, а остающаяся в нас уже после окончания действия. Мы все сейчас в ней продолжаем находится. И смех одесский – сквозь одесскую же боль (да, так не только у евреев!).
Необходимо отдать человеческое должное Олегу Попову. Как артисту (очень очень) талантливому, но и как профессионалу. Поскольку большой вопрос: где легче играть – в кузове автомобиля на передовой или в неприспособленном под высокий театр помещении портового варьете «Одесса-мама», где воспринимать текст слов постепенно начинает мешать еда... Но Олег выдержал до самого конца, до финала. Спасибо ему за это! (Подобный опыт как-то испытали в «Атмосфере», где под подачу пищи и громкие разговоры со снующими официантами пытались поставить пантомиму «Одесса-мама»... наши люди там были... жалкое зрелище, душераздирающее зрелище (с) Ослик Иа).
Гениально оформление спектакля. И обыгрываемые предметы и одежда. И музыкальное оформление. Те самые штришки мастера, достаточные для полного перевоплощения. И Цудечкис, и реб Арье Лейб – таки очень разные люди. В которых достаточно общего. Немножко Олега Попова и очень много Одессы!
Лехаим! С Новым семнадцатым годом, товарищи!
П.С. По итогам увиденного и услышанного на заседании от 13.01.2017 г. Литературный театр Олега Попова принят в Почётные члены Клуба одесситов Санкт-Петербурга – филиала Всемирного Клуба одесситов.
