Осип Вениаминович Шор родился 30 мая 1899 г. в г. Никополе (ныне Днепропетровская область) в семье владельца магазина колониальных товаров купца 2-ой гильдии Вениамина Шора и его жены – дочери крупного одесского банкира Екатерины (Куни) Бергер. Вырос в Одессе, куда Шоры переехали, когда Осе был год, т.е. в 1900 г.
В 1901 году отец умер от сердечного приступа. Мать вторично вышла замуж за удачливого петербургского купца.
В 1906 году Осип Шор поступил в мужскую гимназию Илиади. Учился не плохо.
Вскоре став студентом физико-математического факультета Новороссийского университета и передумав учиться в этом замечательном вузе, не имея ни копейки за душой, семнадцатилетний Осип в 1916 году отправился в Санкт-Петербург, чтобы собственноручно написать заявление о поступлении на механический факультет Технологического института имени императора Николая I. Но, как говорят в Одессе, недолго музыка играла: дело о принятии в число студентов Осипа Шора, начавшееся 13 ноября 1916 года, было закончено 13 сентября 1917- го.
Его считают непризнанным гением, у которого было много гениальных идей, но он мечтал найти курицу, несущую золотые яйца. И такая курица у него появилась, Он нашел ее на дороге, она была без единого перышка. На сельскохозяйственной выставке лысая курица стала знаменитостью. Мечта поваров и домохозяек, курица, которую не надо ощипывать.
Крупные мясозаводчики прислали в Одессу своих агентов, которые были приглашены в местное научное общество, где седой профессор прочел им длинную лекцию о революции в области птицеводства. В роли профессора выступил переодетый Шор.
Фирма «Идеальная курица» заключила контракты с крупнейшими птицефабриками юга России. Но в назначенное время куры заказчикам не поступили. Заводчики забили тревогу, но фирма исчезла, осталась одна курица с запиской на шее: «Мы одесские селекционеры вывели еще курицу без головы и костей».
Сахарозаводчик купец Кутякин был обязан Осипу по гроб жизни за то, что тот помог избавиться ему от конкурента купца Розенбаума. Оба они консервировали вино сахаром, и у обоих оно прокисало. Шор нашептал купцу Розенбауму тайный рецепт – если в вино добавить борной кислоты, то оно не превратиться в уксус. В результате Розенбаум разорился – у вина оказался такой отвратительный вкус, что его отказались пить даже пьяницы.
Также он помог с гениальной идеей банде Васьки Косого, они пробрались в банк который ограбили через печные трубы, переодевшись трубочистами. За что Шор получил свой процент после осуществленного ограбления.
Но самую остроумную идею он предложил раввину Берштейну, который хотел лучшей жизни для своих прихожан, и он по совету Осипа начал продавать места в раю. Для наглядности на стене синагоги был вывешена схема рая, представленная как дорогой пансионат. Внизу был прейскурант, где каждый мог выбрать себе местечко в раю по вкусу и по карману. На взносы желающих раввин отреставрировал синагогу и отремонтировал собственный дом.
Особого внимания заслуживает его 10-ти месячное путешествие из Москвы в Одессу, без копейки денег. Он выкручивался, как только мог. Что он только не делал.
Не умея толком играть в шахматы, несостоявшийся студент представлялся гроссмейстером, не держав ни разу в руках кисти, он устроился художником на пароход, курсировавший с агитационными рейсами, наведывался в различные заведения в качестве пожарного инспектора, он даже женился на тучной женщине послужившей прототипом мадам Грицацуевой («12 стульев»). Причем сделал он это исключительно из меркантильных соображений – времена были голодные, а она держала лавку. Так и пережил зиму.
Он вернулся в Одессу в самое тяжёлое время. На улицах вовсю орудовали банды Мишки Япончика. Город утопал в бандитизме. Молодые одесситы объединялись в народные дружины Осип Шор был физически развитым человеком, увлекался классической борьбой, гиревым спортом и футболом. Жить ему в Одессе было не на что. Поэтому Осип Шор устроился в одну из таких дружин и вскоре стал ведущим оперуполномоченным по борьбе с бандитизмом Одесского уголовного розыска.
Он не щадил налетчиков, а сопротивлявшихся при задержании бандитов беспощадно ликвидировал. Пойманных допрашивал так, что они выдавали сообщников пачками. Его называли борзым опером. Мишка Япончик приказал опера застрелить.
В кафе на Ланжероновской улице произошла знаменитая перестрелка, в ходе которой банда не досчиталась четверых наемных убийц, а Осип Шор не получил даже царапины.
Но бандиты убили его брата, поэта Анатолия Фиолетова. Вычислив убийцу, сыщик лично явился к бандитам выложил именное оружие на стол и спросил: «Кто из вас, подлецов, убил моего брата?». Шор, страшный и могучий, долго стоял перед кающимся убийцей и простил его. Всю ночь он провел у бандитов, они пили чистый спирт, читали стихи убитого поэта и плакали. С первыми лучами солнца Осип спрятал в деревянную кобуру маузер и беспрепятственно ушел, чтобы снова начать борьбу с бандитами.
Гибель брата очень подействовала на Шора. Он поклялся не брать больше в руки оружия, уволился из уголовного розыска и уехал в Петроград, где угодил в тюрьму за драку с человеком, оскорбившим его спутницу.
В 1934 году Шор уезжает в Челябинск помогать своему другу Ильичеву, директору тракторного завода, поднимать народное хозяйство. В 37-м Ильичева арестовывают сотрудники НКВД в его служебном кабинете. Осип затевает с ними драку, его арестовывают, но он совершает побег и долгое время скрывается в Ленинграде, затем переезжает в Москву.
Во время Великой Отечественной войны Осип пытается пробиться в блокадный Ленинград, где находятся его родственники. Это ему не удается. У него развилась серьезная болезнь – экзема, которая переросла со временем в рак кожи. Больного Осипа эвакуируют в Ташкент, где его успешно вылечивают.
После войны Осип Шор с сестрой переехал в Москву. Детей у него не было, семьей Осип Вениаминович так и не обзавелся.
Шор вышел на пенсию по инвалидности, но до последних лет жизни работал проводником поезда Москва–Ташкент. 15 дней он ехал на поезде в Ташкент, 15 дней – обратно в Москву, месяц жил у сестры в столице в крохотной комнатёнке, носил потертый макинтош и сандалеты, и по старости лет уже ни с кем не общался.
Он дожил почти до 80 лет и был похоронен на Востряковском кладбище в Москве в 1978 г., перенеся два инфаркта и ослепнув на один глаз.
