Штурм Измаила, гравюра XVIII века

Подвиг взятия Измаила во всей исторической литературе приписан одному лишь А. В. Суворову, командовавшему русской армией. Отмечается и мужество М. И. Кутузова. В этом может убедиться каждый, кто не поленится взять в руки любой учебник по истории России или СССР. Или любую подобную литературу.

Между тем современники прекрасно знали, что главную роль в овладении Измаилом сыграл именно Иосиф де Рибас – командующий Черноморской гребной флотилией, состоявшей из Черноморского казачьего войска атаманов Головатого и Чепеги и десантных войск из гренадеров, которыми руководил брат Де Рибаса Эммануил. Именно они своим мужеством решили исход штурма в пользу главных сил русской армии, действия которых носили, в основном, вспомогательный характер.

В 1789 году на Дунае (вторично после 1772 года) создается Дунайская флотилия: с Днепра прибыл отряд кораблей под командованием капитана I ранга Ахматова. 2 октября 1790 года Потемкин отдает приказ командиру Лиманской гребной флотилии генерал-майору де Рибасу войти в Дунай для усиления имеющихся там сил. Флотилия де Рибаса насчитывала 34 корабля. На переходе из ставшего после взятия Очакова тыловым Днепра ее должна была прикрывать Севастопольская эскадра под командованием Ф.Ф. Ушакова.

Переход кораблей де Рибаса турки прозевали. Дело в том, что эскорт флотилии смог выйти из Севастополя только 15 октября, и командующий османским флотом Гуссейн-паша упустил шанс не допустить проникновения русских в Дунай.

Последствия не преминули сказаться – уже 19 октября де Рибас атаковал неприятеля в Сулинском устье Дуная: 1 большая галера была сожжена, захвачены 7 купеческих судов. На берег высажен тактический десант в 600 гренадер, уничтоживший турецкие береговые батареи. Зачистка Дуная продолжалась: 7 ноября взята крепость и порт Тульча, 13 ноября – крепость Исакчи. 19 ноября отряды де Рибаса и Ахматова подошли уже непосредственно к Измаилу, где находились основные силы турецкой флотилии. Вначале противник был атакован 6 брандерами, но из-за незнания течения реки их отнесло в сторону турок.

Тогда русские корабли подошли вплотную, на пистолетный выстрел, и открыли огонь. В результате 11 турецких гребных кораблей были взорваны либо сожжены. Тут же были уничтожены 17 купеческих и транспортных судов с различными запасами. Собственных потерь в кораблях русские не имели. За время с 19 октября по 19 ноября 1790 года Дунайская флотилия нанесла врагу серьезный урон: уничтожено 210 кораблей и судов, захвачено 77. В качестве трофеев взято более 400 орудий. С турецким судоходством в этом районе Дуная было покончено.

Крепость Измаил лишилась возможности рассчитывать на поддержку собственной флотилии ввиду ее уничтожения. Кроме того, важным результатом деятельности де Рибаса и Ахматова стало прекращение подвоза провианта и других средств снабжения по воде.

С суши крепость была блокирована русскими войсками. Их командующие – генералы Самойлов и Потемкин (родственник князя Г. А. Потемкина-Таврического) полагали, что взять Измаил невозможно. Де Рибас же был убежден в обратном и настаивал на немедленном штурме. Это зафиксировано в многочисленных рапортах на имя Г. А. Потемкина, воспоминаниях современников и породило такие строки Байрона:

И русский генерал, известный Де Рибас,
Упорно требовал от генералитета
Назначить общий штурм, но получил отказ...
(«Дон Жуан», песнь 7, 35).

Главнокомандующий князь Г. А. Потемкин не желал, чтобы слава взятия самой мощной в то время в Европе крепости досталась иностранцу. К тому же он терпеть не мог де Рибаса со времен Очакова. Поэтому он тянул время. Но Екатерина требовала «достать мир с турками», а это было невозможно, пока держался Измаил и «вязал руки» наступавшим войскам. Потемкину пришлось уступить:

Пока дебаты шли, и время шло, отправил
Рибас к Потемкину курьера. Удалась
Его затея: он все дело так представил,
Что план его вполне одобрил властный князь.
Что адмирал писал и как в письме лукавил, –
Не знаю...
(«Дон Жуан», песнь 7.38)

Но руководить штурмом должен был только русский генерал. Поэтому главнокомандующим и был назначен А. В. Суворов. Он прибыл под Измаил лишь 2 декабря, за 8 дней до штурма, к которому де Рибасом уже все давно было подготовлено.

Действительно, слава о подвигах флота распространилась далеко за пределами России. Много знатных юношей, главным образом эмигрировавших из Франции аристократов, поспешили на Дунай, чтобы стать «под знамена» де Рибаса. Среди них – знаменитые будущие «одесситы» герцог де Ришелье, голландский инженер де Волан и граф де Ланжерон. Ланжерон в последствии писал, что «смелость предприятия адмирала де Рибаса, быстрое покорение Тульчи, потом Исакчи дали основание думать, что попытка взять Измаил может иметь успех».

Штурм Измаила, произошедший 11 (22) декабря 1790 года, описан многократно, но тенденциозно. Между тем даже самим Суворовым атака главных сил русских войск была задумана как отвлекающая. Основную задачу должен был решить флот.

В западном углу Измаильской крепости высилась каменная башня – «кавалер» – высокий малый бастион внутри главного. Его артиллерия господствует над окружающей местностью. Не взяв «кавалер», овладеть крепостью было невозможно.

Атака Кутузова на «кавалер» с суши захлебнулась. Опустим здесь подробности. «Кавалер» был взят с Дуная Черноморскими казаками под командованием Головатого и Чепеги, морских гренадеров Эммануила де Рибаса (среди них были Ришелье и Ланжерон) и под общим руководством Иосифа де Рибаса, который первым ворвался на «кавалер». Это решило судьбу штурма. Крепость была сдана турками именно де Рибасу, а не Суворову:

И к Де Рибасу вмиг помчался бей, спеша
Уведомить, что флаг готов спустить паша.
(«Дон Жуан», песнь 8, 120)

Собственно, этого не отрицал и сам Суворов. «На третий день после штурма, – пишет Ришелье, – генерал Суворов обедал на борту корабля Де Рибаса и высказал ему много комплиментов, приписывая ему, и не без основания, наибольшую долю чести этого подвига».

Императрица знала, кто был главным героем этой битвы. Именно де Рибас был награжден Георгием 2-й степени, шпагой, осыпанной бриллиантами, и имением в 800 душ. Такой орден дается тем, «кто, лично предводительствуя войском, возьмет крепость». М. И. Кутузов получил также Георгия, но 3-й степени. Ришелье получил Георгия 4-й степени. А Суворова произвели лишь в подполковники Преображенского полка – того самого, полковником которого была Екатерина. Ясно, что императрица считала участие Суворова в этом деле ритуальным. Да Суворов и сам об этом знал.

...Описывая свою поездку с Пушкиным в Измаил в конце 1821 года, И. П. Липранди отмечает, что Пушкин был «очень чуток к подвигу». Подробности штурма Измаила ему были известны достаточно хорошо. И единственное, что поразило воображение поэта – это «каким образом де Рибас мог со стороны Дуная взобраться на эту каменную стену».

...Если посмотреть на изображение дореволюционного герба Измаила, то можно увидеть казацкую чайку на волнах Дуная, «кавалер», казацкую саблю и поверженный мусульманский полумесяц. А также знак Георгиевского креста. Составители герба знали, кто был главным действующим лицом при штурме Измаила – Черноморские казаки и десантники-гренадеры под командованием Иосифа де Рибаса.