Взлёт за взлётом сотрясали воздух.
Человек сказал: — Теперь — я сам!
И в минуту ближе стали звёзды
к юношеским радостным глазам.
И в минуту все тысячелетья
замкнутости жизни на Земле
кончились полётом на ракете —
на могучем нашем корабле.
У приёмников толпились семьи,
начался необычайный век —
в те минуты Солнечной системе
душу дал советский человек.
Дальним маяком сверкнул Меркурий,
Солнце грело корпус корабля,
а Земля все спрашивала: — Юрий,
Юрий, как ты чувствуешь себя?
Проверяла сердце, чёткость пульса,
а когда герой помчался к ней,
слово гордой радости: — Вернулся! —
стало лучшим словом всех людей!
(Семён Кирсанов, одесский поэт)

Расцвет и крах морского космического флота СССР

Александр Митрофанов

Трудно переоценить значение и роль морского космического флота СССР, который в любое время дня и ночи был «глазами и ушами» системы управления космическими аппаратами. Вне зоны радиовидимости с Земли в нештатных или аварийных ситуациях на борту КА только корабельный командно-измерительный комплекс на основании телеметрической информации мог на этих витках выдать на его борт не только рекомендации, но и, в случае необходимости, другие команды, вплоть до посадки в расчетную точку.

Успех советской космонавтики – в связке с космическим флотом

Вся история развития советской космонавтики тесно связана с надежной поддержкой со стороны «морского космического флота». Назначением «больших» одесских судов было – управление космическими аппаратами, траекторные и телеметрические измерения, поддержка связи с экипажами космических кораблей и станций. Назначение ленинградских судов – телеметрические измерения и поддержка связи.

В годы существования СКИ ОМЭР ее научно-исследовательские суда работали в Атлантическом, Индийском и Тихом океанах. Объектами их работы были долговременные орбитальные станции «Салют» и «Мир», космические корабли «Союз», «Союз-Т», «Союз-ТМ», транспортные корабли «Прогресс», многочисленные спутники как военного, так и гражданского назначения – спутники связи, разведки, системы позиционирования ГЛОНАСС, ракета-носитель «Энергия» и многоразовый космический корабль «Буран». Выполняя задачи, связанные с испытаниями космической техники, например беспилотного орбитального ракетоплана БОР-4 и многоразового космического корабля «Буран», суда СКИ ОМЭР взаимодействовали со специализированными кораблями ВМФ СССР – кораблями Тихоокеанской гидрографической экспедиции (ТОГЭ) и поисково-спасательными кораблями Черноморского флота ВМФ СССР.

Поле деятельности – Мировой океан

Районы их плавания охватывали Атлантический, Индийский и Тихий океаны, а также ряд внутренних морей. Наиболее часто сеансы связи с космосом проводились из Северной и Центральной Атлантики, из Мексиканского залива, Карибского и Средиземного морей. Можно ориентировочно указать границы районов плавания: по широте – от 65° северной до 60° южной, по долготе – от 115° восточной до 85° западной, от Исландии на севере до мыса Горн на юге. Для экспедиций, выходивших в рейсы из Одессы, типичным являлся маршрут: Одесса – проливы Босфор и Дарданеллы – Средиземное море – Атлантический океан – Канарские острова – остров Куба – Карибское море – Мексиканский залив – северная часть Атлантического океана. Протяженность такого маршрута составляла примерно 10 тысяч миль.

Для судов, уходивших в рейсы из Ленинграда, типичным являлся другой маршрут: Ленинград – Балтийское море – Северное море – пролив Ла-Манш – Атлантический океан – Канарские острова. Далее маршрут разветвляется: Гвинейский залив – Индийский океан (или через Суэцкий канал – Красное море); Центральная и Южная Атлантика – Огненная Земля – Тихий океан; остров Куба. Расстояние по океанским путям наиболее отдаленной точки этого маршрута от Ленинграда свыше 10 тысяч миль. За один рейс суда проходили обычно около 30–40 тысяч миль.

Посадка и спасение КА «Зонд-5»

Примером масштабности операций Космического флота СССР может служить обеспечение посадки на Землю космического аппарата «Зонд-5» в 1968 г. 18 сентября «Зонд-5» облетел Луну и направился к Земле. 21 сентября – посадка «Зонда-5». В 16:00 была выдана последняя команда. Телеметрический передатчик должен заработать от программного устройства (над Южным полюсом) и передавать информацию, которую должны были принять НИСы, стоявшие вдоль 68° в. д. от острова Кергелен на 50° ю. ш. до острова Сокотра на 12° с. ш. В самой южной точке, у Кергелена, находился «Невель». На 31°33’ ю. ш. и 66°48’ в. д. дрейфовали «Боровичи». Координаты «Моржовца» были 17°00’ ю. ш. и 65°30’ в. д., «Бежицы» – 11°24’ с. ш. и 58°08’ в. д. Прибыло соединение судов и кораблей ВМФ. Четыре судна Поисково-спасательной службы (ПСС) – «Тоснолес», «Выборглес», «Суздальлес» и «Свирьлес» – были оснащены радиотехническими средствами поиска, вертолетами Ка-25, системами подъема приводнившихся КА на борт, устройствами их крепления и хранения. В состав соединения входили экспедиционные океанографические суда (ЭОС) «Василий Головнин», «Семен Дежнев», «Андрей Вилькицкий», «Федор Литке», танкер «Ханой», плавбаза «Котельников». Руководил действиями соединения командир эскадры ПСС контр-адмирал В. М. Леоненков. Для поиска с воздуха был выделен самолет Ту-95РЦ Северного флота. Всего в обеспечении поиска и спасения «Зонда-5» участвовало около 20 судов отечественного флота. Они также разместились по 68-му меридиану, вдоль следа прогнозируемой траектории спуска. Каждому был определен персональный район поиска 300 х 100 миль… В родные порты суда Космического флота вернулись к февралю 1969 г., успев отработать по беспилотному космическому кораблю «Союз-2», по пилотируемым «Союз-3», «Союз-4» и «Союз-5», выполнив третью коррекцию и обеспечив прием телеметрии от «Зонда-6», который осуществил управляемый спуск на территорию СССР.

Крах космического флота

«Перестройка» и последовавший за ней распад Советского Союза нанесли сокрушительный удар по Космическому флоту некогда могучей державы. В 1989 г. были расформированы экспедиции «малых» судов проекта «Селена-1». В 1990 г. эти суда проданы на слом. В 1989 г. исключено из состава ОМ КИК и продано новому владельцу – «ЭКОС-Конверсия» НИС «Космонавт Владимир Комаров». В 1994 г. судно было продано на слом в Аланг (Индия). В 1991–1994 гг. вернулись из своих последних экспедиционных рейсов остальные суда и надолго встали «на прикол». С 01.04.1995 г. согласно директиве Генштаба Вооруженных сил Российской Федерации № 314/3/012 от 26.01.95 г. прекращено финансирование ОМ КИК. СКИ ОМЭР перестала существовать. В 1995 г. суда «Космонавт Владислав Волков», «Космонавт Павел Беляев», «Космонавт Георгий Добровольский» и «Космонавт Виктор Пацаев» были переданы из ведения Министерства обороны в Российское космическое агентство (Роскосмос).

В 1996 г. суда «Космонавт Юрий Гагарин», «Академик Сергей Королев», доставшиеся после распада СССР в 1991 г. Черноморскому морскому пароходству (Украина), сменили названия на «АГАР» и «ОРОЛ» и были проданы на слом в Аланг (Индия). В 1999 г. были предприняты шаги к участию НИС «Космонавт Георгий Добровольский» в проекте «Морской старт» (Sea Launch). На судно была установлена соответствующая аппаратура, начата подготовка к выходу в рейс. Но он так и не состоялся. В 2000 г. ушли на слом «Космонавт Владислав Волков» и «Космонавт Павел Беляев», в 2006 г. – «Космонавт Георгий Добровольский». К настоящему времени продолжает существовать лишь одно судно «морского космического флота» – «Космонавт Виктор Пацаев», стоящее в порту Калининграда в качестве экспоната Музея Мирового океана. На борту судна частично сохранено оборудование приема телеметрической информации и находящиеся на судне сотрудники НПО измерительной техники (город Королев) пока еще продолжают выполнять работы по приему телеметрической информации и обеспечению связи с космическими аппаратами, в том числе с Международной космической станцией (МКС). Приказом по Министерству культуры РФ от 24.07.2015 г. «Космонавт Виктор Пацаев» включен в список объектов культурного наследия, подлежащих государственной охране.

Значение флота Службы космических исследований неоценимо

В его истории нет случаев, когда какие-либо нештатные ситуации на орбите оказывались незамеченными, а причина – неизвестной. Есть одно исключение – спуск с орбиты корабля «Союз-11» и гибель его экипажа. Тогда в критической ситуации группа управления полетами не сумела вовремя расставить суда в заданных точках Атлантики, и связь с аппаратом на спуске была утеряна. В течение многих лет, до начала 90-х, флот исправно выполнял свои задачи. Затем большинство судов было списано и отправлено на слом, что оказало негативное влияние на выполнение космической программы России. Оставшиеся четыре судна в 1996 г. были переданы в Российское космическое агентство, но и там они оказались без работы.

Именно тогда, в 1996 г. окончилась неудачей миссия межпланетной станции «Марс-96». В том районе Атлантики, где НИС обычно отслеживали работу разгонного блока, принять информацию оказалось некому, так как готовое к работе судно «Космонавт Виктор Пацаев» в море не вышло. В работе разгонного блока произошел сбой. Наземный измерительный пункт, не зная, что аппарат не вышел на расчетную траекторию, не смог скорректировать направление приема антенн и получить набор данных, достаточный для анализа и для коррекции полета. На третьем витке «Марс-96» сгорел в атмосфере. Причину сбоя выяснить не удалось. Таков результат отсутствия телеметрического судна в нужное время в нужном месте. Подобный случай произошел и в 2012 г. с межпланетным аппаратом «Фобос-Грунт». Ни один из наземных измерительных пунктов России не сумел получить с аппарата информацию. Достоверных данных о том, что вызвало аварию, нет. Руководитель Роскосмоса был вынужден делать предположения об умышленных или случайных воздействиях на аппарат при пролете над западным полушарием. Так история подтверждает правильность расчета С. П. Королева на возможности плавучих измерительных пунктов. К сожалению, мы сейчас убеждаемся, что в нештатной ситуации при отсутствии надежных средств связи с космическими аппаратами всегда существует риск потерять, не получить важную информацию, необходимую для предотвращения подобных нештатных ситуаций в будущем.

Статья была опубликована в октябрьском номере журнала «Наука и техника» за 2016 год